«Я не могу молчать, — говорит Хлоя Коул (на фото). — Мне нужно что-то с этим сделать и поделиться своей предостерегающей историей». Источник: New York Post.
Когда Хлое было двенадцать, она решила, что она – трансгендер. В 13 девушка призналась в этом родителям и добилась, чтобы ей прописали блокаторы полового созревания и тестостерон. В 15 лет ей сделали двойную мастэктомию. Однако прежде, чем ей исполнилось 16, Хлоя внезапно поняла, что совершила ошибку.
Сейчас 17-летняя девушка входит в растущую когорту так называемых «детранзишнеров» — тех, кто стремится обратить вспять гендерный переход и часто после того, как осознал, что в действительности идентифицирует себя со своим биологическим полом. К сожалению, многие детранзишнеры до конца жизни будут бороться с необратимыми медицинскими последствиями решения, которое они приняли, будучи несовершеннолетними.
В другой пол и обратно
За последние годы число детей, страдающих гендерной дисфорией (прим. Инфосми: так называемый дистресс – чувство несоответствия гендерной идентичности), на Западе резко возросло. Точные цифры получить сложно, но в 2009-2019 годах количество подростков, направленных на переходное лечение в Великобритании, возросло на 1000% среди биологических мужчин и на 4400% среди биологических женщин. Между тем, согласно новому отчету американских ЦКЗ, число молодых людей, идентифицирующих себя как трансгендеры, в Штатах с 2017 года почти удвоилось.
Исторически переход от мужчины к женщине был гораздо более распространенным явлением, и эта категория западных подростков нередко испытывала стойкую гендерную дисфорию с самого раннего возраста. Однако в последнее время статус-кво изменился, и переход от женщины к мужчине стал подавляющим большинством.
Доктор Лиза Литтман, в недавнем прошлом профессор поведенческих и социальных наук (Университет Брауна), ввела термин «быстро начинающаяся гендерная дисфория» для описания этого подмножества трансгендерной молодежи, обычно биологических женщин, которые внезапно становятся дисфоричными незадолго или вскоре после полового созревания. Литтман считает, что это может быть связано с восприимчивостью девочек-подростков к влиянию сверстников в социальных сетях.
Хелена Кершнер (на фото), 23-летняя участница «обратного перехода» из Цинциннати (Огайо), родившаяся биологической женщиной, впервые ощутила гендерную дисфорию в 14. Она считает, что ее переход подстегнули блоги соцсети Tumblr, заполненные контентом трансгендерных активистов.
«У меня был период, когда я ощущала себя в школе очень изолированной, поэтому решила обратится к интернету», — вспоминает она. В реальной жизни Кершнер перессорилась со всеми школьными подругами, однако в интернете она нашла сообщество, приветствовавшее ее. «Моя дисфория определенно была вызвана именно этим интернет-сообществом. Прежде я никогда не думала о своем поле и не имела проблем с тем, чтобы быть девушкой, пока не оказалась на Tumblr», — призналась Хелена.
Она сказала, что также чувствовала политическое давление с целью перехода: «Тамошнее сообщество было подвинуто на социальной справедливости. Возникло много негатива вокруг того, что я цисгендерная, гетеросексуальная, белая девушка, и я приняла эти сообщения очень, очень близко к сердцу».
Для тех, кто в конечном итоге сожалеет о своем переходе, последствия гормональной терапии и операции могут быть разрушительными. У Хелены тестостерон вызвал эмоциональную нестабильность, кульминацией которой стали две госпитализации из-за членовредительства.
Находясь в больнице, она пришла к выводу, что ее смена пола был ошибкой: «Я разглядывала свои прежние фото, и когда заметила, как сильно изменилось мое лицо и какой несчастной я сейчас выгляжу, то поняла, что это все было полным отстоем и мне не следовало этого делать».
Модный западный тренд
У Хлои Коул (на фото), 17-летней студентки из Калифорнии, был похожий опыт, когда она присоединилась к «Инстаграму» (запрещен в РФ) в 11 лет. «Я начала знакомиться с большим количеством ЛГБТ-контента, — рассказала она. — Я видела, как транс-люди в онлайне получают огромную поддержку и это повлияло на меня, потому что в тот период у меня практически не было собственных друзей».
Хлоя сказала, что для нее весь период перехода от блокаторов к мастэктомии занял всего два года с согласия родителей. Единственный протест, с которым она столкнулась, исходил от первого эндокринолога, который согласился прописать ей блокаторы полового созревания, но отказался выписывать тестостерон, когда ей было 13 лет. Но после она пошла к другому врачу, который выписал ей рецепт без проблем.
«Поскольку все американские терапевты и специалисты следовали модели позитивной помощи, то на протяжении всего переходного процесса не было особого контроля, — вспоминает Хлоя. — Казалось, что все специалисты буквально подталкивали меня к медицинскому переходу, поэтому я решила, что это единственный путь, чтобы достичь счастья».
Хлоя пояснила, что тестостерон изменил структуру ее костей, навсегда сделав линию подбородка более четкой и расширив плечи. Она сообщила, что постоянно борется с ростом волос на теле и лице. И у нее теперь большой шрам на груди после мастэктомии. «Выздоровление после удаления грудей было очень наглядным процессом, и я определенно не была к этому готова, — заявила она. — Иногда я даже не могла смотреть на себя. Это вызывало тошноту».
Психологические трудности
«Моя дисфория столкнулась с моими общими проблемами депрессии и проблемами с образом тела, — вспоминала Хелена. — Я просто пришла к выводу, что родилась не в том теле и что все мои жизненные проблемы будут решены, если я сменю пол».
У Хлои был подобный опыт: «Поскольку мое тело не соответствовало идеалам красоты, я начала задаваться вопросом, может со мной что-то не так. Я решила, что если недостаточно красива для девочки, то может мне лучше стать мальчиком. В глубине души я все время хотела быть красивой, но сдерживала это».
«Необходимо уделять больше внимания психотерапии, — считает Хлоя. — Американские специалисты предлагают необратимые методы лечения вместо того, чтобы дать этим детям возможность не ненавидеть собственное тело».
До 2019-го Маркус Эванс (на фото) был клиническим руководителем службы для взрослых и подростков в Tavistock and Portman NHS Trust — британском государственном центре психического здоровья, куда многие молодые англичане обращаются за лечением от гендерной дисфории. Но он ушел в отставку три года назад из-за протеста перед атмосферой ненужной медикализации страдающих дисфорией подростков.
«Я видел, как детей стремительно подталкивают к медицинским решениям их психологических проблем, и когда они попадали на медицинский конвейер, то уже не могли соскочить оттуда, — объяснил Эванс. — Политизация вопроса сводит на нет надлежащую клиническую строгость. Это означает, что весьма уязвимым детям грозит опасность оказаться на пути к врачу для смены пола, о чем они вскоре могут пожалеть».
Действительно, эти переходы становятся все моложе и поспешнее. По данным «Всемирной профессиональной ассоциации трансгендерного здоровья», блокаторы полового созревания сегодня назначают детям в возрасте 9 лет при первых признаках развития. Инъекции тестостерона и эстрогена часто назначают в возрасте 13-14 лет, несмотря на то, что эндокринологи рекомендуют выполнять только с 16 лет. А серьезные операции, такие как мастэктомия, зачастую выполняются детям, достигшим 13 летнего возраста.