По мнению Теда Галена Карпентера, политолога Института Катона и редактора издания 19FortyFive (источник), именно высокомерная и неуклюжая политика Штатов, начатая администрацией Клинтона, в конечном итоге привела к новой холодной войне с Москвой.
Началом серьезных проблем стало «восточное» расширение НАТО в направлении России, на котором убежденно настаивала внешнеполитическая команда Клинтона. Эта стратегия не соответствовала словесным обещаниям, данным администрацией Джорджа Буша Кремлю в последние месяцы существования СССР, что НАТО не выйдет за пределы восточной границы объединенной Германии. Проигнорировав это обещание, Вашингтон успешно провел кампанию по присоединению трех бывших стран «Варшавского договора» — Польши, Чехии и Венгрии – к Альянсу в 1998 г. Однако хуже всего оказалось, что это событие было лишь первым этапом вторжения НАТО в сферу безопасности России.
Представители клинтоновской администрации демонстрировали пренебрежение интересами России другими способами. Например, когда Югославия распадалась, Вашингтон использовал любую возможность, чтобы вмешиваться таким образом, чтобы подорвать положение давнего политического и религиозного партнера России – Сербии. Демонстративные военные интервенции США и НАТО в Боснии и Косово, очевидно, были рассчитаны на то, чтобы подчеркнуть, что Москва проиграла холодную войну и ей осталось лишь безропотно переносить любые унижения, которые западные державы решат причинить.
Пустые обещания и заверения
«Восточное» расширение НАТО вскоре стало основной претензией Кремля к Штатам и их союзникам. Представители администрации Клинтона настаивали на том, что экспансия не была направлена против России, и что российские лидеры в конечном итоге придут к такому же выводу.
В своих мемуарах клинтоновский госсекретарь Олбрайт утверждала, что цель как Вашингтона, так и недавно освободившихся участников распавшегося «Варшавского договора» заключалась лишь в том, чтобы добиться для восточной Европы то же, чего НАТО и план Маршалла в прошлом сделали для западной Европы. По ее словам, целью было «создание сферы общих интересов, при которой каждая нация будет жить в безопасности».
Маловероятно, чтобы Олбрайт действительно считала, что «восточное» продвижение НАТО не являлось антироссийским, и более того – что российские лидеры поверили бы, в исключительно благородные мотивы Вашингтона. Тем не менее, руководители администрации Клинтона придерживались этого официального довода.
Замгоссекретаря Толботт, например, утверждал, что включение недавно «освобожденных» стран Восточной Европы как в Евросоюз, так и в НАТО является ключом к будущей стабильности всего региона. Он обещал, что расширение НАТО станет «силой верховенства закона в новых демократиях Европы и среди них». По его тезису, обеспечение такой стабильности должно пойти в долгосрочной перспективе на пользу России.
Однако антироссийская враждебность американской политики не особенно скрывалась. Толботт (и прочие официальные лица администрации Клинтона) явно поместили Россию в отдельную, явно менее заслуживающую доверия категорию, чем другие зарождающиеся восточноевропейские демократии.
Толботт заявлял, что среди непредвиденных обстоятельств, к которым НАТО должна быть готово, может стать отказ России «от демократии и ее возвращение к угрожающим моделям международного поведения, которые иногда характеризовали ее историю, особенно в советский период. Неуверенность в будущем России неизбежно входит в число факторов, необходимых к принятию во внимание при формировании решений о европейской безопасности».
Нескрываемая угроза
Трудно представить, почему кто-то должен был верить, что расширение самого мощного военного союза в мировой истории до границ сильно ослабленной великой державы не будет истолковано как враждебный акт.
Несмотря на сохраняющийся статус сверхдержавы, лидеры Штатов и американский народ отреагировали бы негативно, если бы другая великая держава, например, Китай, попыталась бы присоединить Канаду или Мексику к военному альянсу с доминированием Пекина. Тем не менее, политики администрации Клинтона настаивали на том, что гораздо более слабой России незачем опасаться продвижения НАТО на восток, и ей не следует реагировать, будто это прямая угроза.
Бывший американский посол СССР Джек Мэтлок упоминает о негативном влиянии расширения НАТО (и военного вмешательства Штатов на Балканах) на восприятие Россией Соединенных Штатов и Запада. «Влияние на доверие россиян к Соединенным Штатам было разрушительным. Если в 1991 г. опросы показали, что около 80% россиян положительно относятся к США, то в 1999 г. почти такой же процент высказывался отрицательно».
Высокомерная, совершенно глухая политика администрации Клинтона блокировала возможность прочного сближения Запада и России. Когда 1990-е подошли к концу, импульс к новой холодной войне был в самом разгаре, и в последующие десятилетия он неуклонно усиливался. Когда Америка отмечает очередную годовщину распада тоталитарного Советского Союза 31 декабря, лидеры США и американский народ должны задуматься о том, как Вашингтон мог – и должен был – справиться с последствиями этого исторического события намного лучше.